Интересное

«Что останется после меня»: зачем девелопер тратит миллиарды на разрушенную усадьбу

10 марта 2021

10 мин

Поделиться в соцсетях

Андрей Ковалёв

Андрей Ковалёв

Владелец девелоперской компании «Экоофис», гастрономического проекта «Подсолнухи Art&Food», усадьбы Гребнево

Зачем бизнесмену Андрею Ковалёву историческая усадьба Гребнево в Подмосковье?

Щёлково вместо Парижа

Я коллекционирую доспехи, старинное оружие и картины. Но ввозить культурные ценности в нашу страну — настоящий подвиг: существует огромное количество ограничений и препятствий. Когда в доме уже не осталось места для моей коллекции, я решил купить замок во Франции. Их продаётся более пятисот — красоты неописуемой. Выбрал один, он подходил идеально: недалеко от Парижа, рядом с Диснейлендом и аэропортом Шарля де Голля. Мне даже дали скидку — всё уже отлично срасталось.

Однако вместе с этим я думал: когда же я до него доеду? Я — москвич и не люблю никуда выезжать из столицы. Что я буду делать во Франции? Так в раздумьях прошёл целый год, и тут мне позвонили из Мособлдумы и позвали в Гребнево принять участие в выездном заседании по усадьбам.

Я приезжаю и вижу: кошмар. Если под Парижем — крепкий замок практически в идеальном состоянии, то тут одни руины — рухнуло полдворца. Усадьба произвела очень грустное впечатление: мусор по колено, вокруг — трёхметровый борщевик. За три года не было ни одного желающего поучаствовать в аукционе за Гребнево. Но усадьба буквально пронзила мне сердце! Я понял: если я её не куплю, её не купит никто! Буквально четыре-пять лет — и от неё ничего не останется. Я принял мгновенное решение и под камеры центральных телеканалов сказал: я покупаю Гребнево.

Дальше был аукцион. И за восемьдесят миллионов рублей я стал владельцем почти полностью разрушенной усадьбы в Щёлково, в 28 километрах от Москвы. За эту же сумму я мог бы купить полностью готовый замок под Парижем, который не требует никаких вложений.

«Украдено всё, вплоть до лестниц»

Это масштабная усадьба, и восстановить её — серьёзная задача. Примерно год я взял на раздумья, а затем провёл тендер на реставрацию Гребнево. Его выиграла компания Алексея Шкрапкина, который восстанавливал усадьбы и во Франции, и в России (усадьба Скорняково-Архангельское в Липецкой области. — Прим. СберПро Медиа). К восстановлению фронтальной части — триумфальной арки и двух флигелей — мы приступаем в начале лета, а к декабрю планируем уже закончить. Следующий этап — скотный и каретный двор. Затем — два крупных флигеля, и напоследок мы оставляем дворец. Это очень сложный проект с непростыми процедурами согласования. На всю реставрацию уйдёт примерно четыре-пять лет и 2—3 млрд рублей. Точнее сказать пока сложно.

Почему восстановление такое сложное и дорогое? Проблема в том, что кирпич, из которого сделана усадьба, был плохо обожжён. И когда после пожара в 1993-м усадьба осталась без крыши, туда попала влага и разрушила почти весь кирпич — его просто разорвало. Мы защитили крышей то, что осталось, провели противоаварийные мероприятия, но главный дворец, который больше всего пострадал, уже наполовину рухнул. И основная задача сейчас — это максимально сохранить всё, что было, а не возвести новодел. Я в прошлом профессиональный реставратор, окончил Строгановку и прекрасно понимаю, насколько это сложно.

Внутри усадьбы, к сожалению, тоже ничего не осталось: почти за 20 лет там было украдено всё, вплоть до каминов и лестниц. Сами интерьеры были уничтожены ещё в середине XIX века — не сохранилось даже описаний. Поэтому у нас нет никаких охранных обязательств (необходимый документ для объектов, являющихся культурным наследием. — Прим. СберПро Медиа) относительно интерьеров. Но мы непременно воссоздадим дух той эпохи.

Помимо сложностей с реставрацией и восстановлением внутреннего убранства, существует ещё проблема юридического характера. Когда я покупал усадьбу на аукционе, одно из зданий почему-то не вошло в список, я считал, что на него нет документов, ведь там были одни руины. Но оказалось, что документы всё-таки есть. Теперь через суд я буду восстанавливать своё право собственности на это здание, потому что оно входит в комплекс и расположено на земле, которую я выкупил. В целом все стороны понимают, что это была грубая ошибка, которую нужно исправлять.

Архитектурный кластер

За тот год, что я был в раздумьях после покупки усадьбы, мы приобрели вокруг ещё почти двести гектаров земли и взяли в аренду Большие Барские пруды. Вывезли оттуда огромное количество мусора, выкосили весь борщевик и навели порядок. Я сам участвовал в наших субботниках, на которые приходило очень много людей. Многие из них хотят участвовать и в реставрации, так что мы будем организовывать небольшие курсы, после которых люди будут задействованы в подсобных работах в качестве волонтёров.

Сейчас на территории возле усадьбы стоит шикарный свадебный шатёр, домики, беседки, фонтаны, скульптуры. Мы сделали дорожки, красивую набережную, и по выходным в усадьбе очень много людей. Следующим летом мы соединим плавучими мостами всю территорию, сделаем постоянную сцену на большой фестивальной площадке. На большом острове откроем временный детский центр, потому что это охранная зона федерального памятника, и капитальные строения здесь запрещены. Там будут фигуры динозавров, карусели, которые можно поставить, не нарушая правила.

Мы хотим открыть мастерские, деревню ремесленников с кузнецами, гончарами и ткачами. Организуем кластер крафтовых производителей продуктов питания — воспользуемся льготами, которые для этого даёт Московская область. Сделаем несколько реконструкторских площадок, на которых будут инсценировки освобождения Москвы от поляков, битвы на Куликовом поле, войны 1812 года и другие интересные вещи, чтобы привлекать в усадьбу людей. Также мы сделаем комплекс горячих бассейнов, которые будут работать круглогодично. В пределах семи лет я вложу в это 5—6 млрд рублей — дополнительно к затратам на реставрацию.

Но самое главное — это, конечно, музеи. Когда будут готовы капитальные сооружения, мы разместим в них самую большую в России коллекцию доспехов и старинного оружия. Здесь же будет галерея с картинами XVI—XVIII веков, которые я активно покупаю в Европе, старинные автомобили, которые тоже приобретаются, мотоциклы, музей карет и, возможно, маленький театр. Кроме того, сюда переедет филиал Щёлковского краеведческого музея. Возможно, в исторической части будет небольшая гостиница — так называемый проект приспособления (объекта культурного наследия. — Прим. СберПро Медиа) это позволяет. Кроме того, мы восстановим старинную аллею с 300-летними липами и установим на ней 15 скульптур, включая скандальную скульптуру Есенина работы Дмитрия Потоцкого.

Я рассчитываю, что через пять лет усадьба Гребнево станет самым крупным в России историческим, архитектурным, культурным, образовательным, развлекательным кластером.

Конечно, на сегодняшний момент усадьба убыточна. Каждый месяц мои расходы колеблются от 1 млн до 70 млн рублей. Окупаемость гостиницы, построенной с нуля, даже в Москве составляет около 20 лет. А реставрация — это в 20 раз дороже нового строительства! Я прекрасно понимаю, что этот проект не окупится никогда. Для меня Гребнево — это то, что останется после меня. Это мой крест и моя любовь. Однако я должен выйти на операционную окупаемость, чтобы хватало денег на зарплаты и уход за усадьбой. Это случится не раньше, чем через три года.

Вход в усадьбу, разумеется, останется свободным. Основной источник дохода — еженедельные фестивали, кафе, ресторанчики, бани, бассейны и т. д. Кроме того, у нас самое большое фестивальное поле в нашей стране: его площадь составляет 100 гектаров. К этой площадке уже есть интерес со стороны холдингов «Русское радио» и «Газпром-медиа», идут переговоры с фестивалем «Усадьба Jazz». В конце июля мы планируем провести первый съезд Всероссийского движения предпринимателей, на который ожидаем 100 000 человек!

Усадьба за рубль

В России работает несколько программ по восстановлению усадеб, которые призваны привлечь инвесторов к реставрации памятников архитектуры. Однако речь в них идёт не о выкупе объекта культурного наследия, а о долгосрочной аренде на льготных условиях.

Так, с 2012 года в Москве действует программа «Один рубль за один квадратный метр». Она предполагает открытые торги по каждому из исторических объектов: победитель берёт его в аренду на 49 лет, за первые пять из которых обязуется провести полную реставрацию. Затем он может пользоваться льготной арендной ставкой. Благодаря программе удалось восстановить 19 исторических зданий, ещё пять находятся в процессе реставрации.

В Московской области с 2013 года действует программа под названием «Усадьбы Подмосковья»: в ней на реставрацию даётся не пять, а семь лет. Однако губернатор Московской области Андрей Воробьёв оценил результаты программы негативно: в её рамках были отреставрированы всего две усадьбы. В сентябре 2020 года депутаты областной думы предложили передавать усадьбы инвесторам в собственность, чтобы увеличить эффективность программы.

Кроме того, существует федеральная программа аренды объектов культурного наследия, которая предполагает символическую плату в 1 рубль в год за весь объект после завершения реставрации. На неё также отводится семь лет, два из которых может быть потрачено на согласование документов. Согласно данным Агентства по управлению и использованию памятников истории и культуры, сейчас в программе участвуют 29 объектов, расположенных в четырёх федеральных округах, по 12 из которых уже заключены договоры аренды.

Поделиться в соцсетях

Статья была вам полезна?

Да

Нет