Ни в российском законодательстве, ни в словарях нет определения «зелёной» технологии. Нет критериев, по которым можно было бы определить, что она является «зелёной». Не встречается даже чёткого понятия источника возникновения любой другой «зелёности». Однако в обществе такой термин упоминается часто. Он касается рациональности принятых решений и энергоэффективности внедряемых технологий. В промышленности, например, в металлургической отрасли, под «зелёными» технологиями подразумевают способы производства, оказывающие существенно меньшее воздействие на окружающую среду и здоровье людей по сравнению с традиционными.

Прощание с мартеном

Немного истории. В конце петровской эпохи бурно развивающаяся промышленность привела к вырубке лесов в Центральной России, ведь древесина была не только строительным материалом, но и топливом. Чтобы исправить ситуацию, императрица Елизавета Петровна в 1754 году издала указ о закрытии всех железоделательных предприятий в радиусе двухсот верст от Москвы. В их список попали, например, заводы оружейников в третьем поколении Андрея и Ивана Баташёвых из Тулы. Им пришлось искать новое место для своих производств. Их привлекли леса и залежи руды в бассейне реки Оки: Баташёвы построили здесь почти два десятка железоделательных заводов. Во время русско-турецкой кампании второй половины XVIII века они поставили русскому флоту десятки тысяч орудий. В конце столетия предприятия братьев Баташёвых производили около 40% чугуна, выплавляемого в европейской части России, поставляли трубы для Мытищинского водопровода в Москву и подарили монументальные фигуры для Триумфальной арки, возведённой в 30-е годы XIX века в ознаменование победы России над Наполеоном.

О снижении негативного влияния непосредственно промышленных производств на природу люди всерьёз начали задумываться около 70 лет назад. До этого более половины заводов вводили вообще без очистных сооружений. А системные природоохранные меры в промышленности начали применять только в 60-е годы прошлого века.

Сегодня мощное газоочистное оборудование, замкнутый цикл водоснабжения и очистка сточных вод, вторичная переработка отходов — неотъемлемая часть промпроизводства. В рамках национальной стратегии «Экология», федерального проекта «Чистый воздух» и компании, и государство вкладывают значительные средства, чтобы снизить негативное воздействие промышленных центров. Но влияние человека на природу существенно не уменьшается. Почему? Наверное, достигнут некий технологический предел, когда ограничить влияние только за счёт рециклинга, фильтров, ещё каких-либо барьеров уже не удаётся. Технологический базис, физика, химия, основные процессы в целом ведь остались прежними.

Или всё же нет?

С 80-х годов прошлого века известна технология, при использовании которой сталь можно получить из руды и природного газа. Называется эта технология методом прямого восстановления железа. При этом эмиссии парниковых газов от источников существенно ниже, чем при классической технологии. Но массовой она не стала. Если отлично работают технологические схемы начала XX века, налажена логистика, есть инфраструктура и всё заточено под неё, то нужно ли что-то менять? Ведь сначала придётся буквально сравнять с землёй  старое, найти временную замену выпавшему звену в цепочке поставок, дать работу людям. Это трудно, дорого и чаще всего вообще лишено экономического обоснования. Когда мы разбирали в Пермском крае почти столетнее доменное и мартеновское производство, а в Нижегородской области закрыли последний (!) в России крупный мартеновский цех, то люди плакали, кто-то говорил о разрушении промышленности. Это объяснимо: с мартеном связаны десятилетия подлинных трудовых подвигов, династии металлургов, судьбы тысяч людей. О том, что удельный выброс СО₂ (диоксида углерода, газа, который ответственен за парниковый эффект) в 10 раз выше, чем в электропечи, мало кто задумывался. Были вопросы и к условиям труда в мартеновских цехах, и его производительности.

Стимулы модернизации

Что ещё может мешать внедрению новых технологий? Есть устоявшиеся технологические цепочки, сложившаяся кооперация, отсутствие стимулирующих мер со стороны правительств (хотя в ряде стран введены дополнительные налоги на экологическую нагрузку). Примеры производств прямого восстановления железа в мире можно пересчитать по пальцам: Мексика, Египет, Объединённые Арабские Эмираты, США, но их доля крайне мала. У нас первое такое производство появилось раньше, чем за рубежом: в СССР на Оскольском электрометаллургическом комбинате, а ещё это комплекс на Лебединском горно-обогатительном комбинате, построенный уже в новейшей истории.

Что стимулирует российскую металлургическую отрасль вкладываться в модернизацию производства? В наибольшей степени — стремление или необходимость сокращать издержки, производить продукты с иными качественными характеристиками, используя передовые отраслевые достижения, улучшать условия труда. При этом модернизация повышает и экологические показатели.

И ОМК здесь не исключение. Процесс обновления и строительства новых производств в компании продолжается уже 20 лет. Сейчас реализуем самую большую инвестпрограмму, вместе с которой вклад ОМК в металлургию России составит 8 млрд долларов. Помимо прочего, это ещё и создание почти 7000 современных рабочих мест. При принятии инвестиционных решений мы опираемся на 17 целей устойчивого развития ООН. Ведь наш мотив — это ещё и забота о комфортной городской среде, где находятся предприятия ОМК. Например, остановка мартена на заводе в Нижегородской области значительно улучшила экологическую обстановку города, чему мы рады и гордимся сделанным.

Комплекс производства стали по технологии прямого восстановления железа построит в Выксе Нижегородской области компания «Эколант» Анатолия Седых (инвестиции — 150 млрд рублей). Сталь будет поставляться крупнейшему в Европе производителю железнодорожных колес и труб большого диаметра для магистральных трубопроводов — Выксунскому металлургическому заводу, входящему в ОМК, и другим потребителям. Этот проект относится к категории «зелёных» потому, что выбросы парниковых газов на новом производстве будут в 3 раза меньше, чем при классической технологии. Это будет первый в Европе завод, работающий на основе технологии Energiron с системой прямой подачи горячих окатышей в дуговую сталеплавильную печь, и всего один из нескольких в мире. Главная причина снижения выбросов СО₂, по сравнению с традиционным способом производства, заложена уже в самом, отличном от прочих, процессе.

Обычно применение более жёстких требований по экологии неизбежно ухудшает экономику промышленных проектов, так как требует большого комплекса оборудования или дополнительных операций в технологическом процессе. В нашем же случае — наоборот. Комплекс изначально будет использовать более экологичные процессы превращения руды в сталь, будет использоваться природный газ, а не каменноугольный кокс. Производственная цепочка будет короче, а значит, станет проще управлять выбросами, улавливать их. Так, комплекс будет оснащён газоочисткой с уникальными для России принципами работы, она будет улавливать 99,5% загрязняющих веществ. В совокупности это даст существенно меньшую нагрузку на экологию. Более того, в будущем природный газ может быть заменён водородом, тогда эмиссия парниковых газов будет нулевой.

Ценность экологии

Чем экологичность ещё ценна для металлургов? В перспективе это может дать преимущества при поставках продукции на экспорт в те страны, которые применяют повышенное налогообложение, имеют или планируют ввести экологические сборы на импорт. В частности, в Европе это растущий тренд, и дальше будет появляться всё больше ограничений и регулирования.

Кроме экологичности есть и много других преимуществ. Можно говорить о макроэкономическом эффекте. Это создание нового крупного внутреннего потребителя окатышей (несколько процентов в масштабе страны) и газа (эквивалентно 10% мощности Балтийского СПГ).

За счёт использования сильных сторон России — больших запасов газа и железной руды — проект может стать примером наилучшей доступной «зелёной» технологии для тиражирования в стальной индустрии. Кроме того, позволит нарастить выпуск продукции с высокой добавленной стоимостью, имеющей экспортный потенциал.

Реализация этого проекта в России демонстрирует, что переход к «зелёным» технологиям уже вполне возможен. Даже в такой консервативной отрасли, как металлургия.

Возвращаясь к знаменитому экологическому указу императрицы Всероссийской Елизаветы Петровны, Выксунский металлургический завод в Нижегородской области — это единственное действующее сегодня предприятие из заводов, что были построены братьями Баташёвыми в XVIII веке. Так, спустя более чем 260 лет свидетель одной из первых «природоохранных инициатив» в России принимает рядом с собой первенца «зелёной» металлургии XXI века.