Большие запасы и объёмы добычи нефти не всегда превращаются в «ресурсное проклятие», главное — не игнорировать развитие других отраслей экономики.

Кто добывает больше всего нефти?

Экономика стран-получателей природной ренты нередко оказывается не в состоянии «переварить» свалившееся на неё богатство. Лёгкие нефтяные деньги становятся препятствием для развития других отраслей, а снижение цен на сырьё обрушивает экономику.

Здоровый баланс между экспортом и внутренним потреблением энергоносителей позволяет развитым экономикам легче переносить сильные колебания цен на нефть и газ. Снижение издержек транспортной и промышленной инфраструктуры внутри таких стран компенсирует убытки экспортного направления. Например, в Норвегии, несмотря на 30-процентное падение курса кроны к доллару после обвала цен на нефть в 2014 году и на 10-процентное сокращение инвестиций в освоение новых месторождений, за 2014—2017 годы ВВП вырос на 8,6% за счёт других отраслей.

Китай, добывающий около 5,7% мировой нефти, и США, входящие в тройку мировых лидеров нефтедобычи, имеют ничтожно малую долю ВВП в этом секторе экономики за счёт огромных объёмов промышленного потребления энергоносителей. В 2014—2016 годы ВВП Китая и США стабильно рос и не испытывал негативного влияния почти троекратного падения мировых цен на нефть.

На другом конце шкалы рисков — страны-бензоколонки, доля нефти в их структуре ВВП достигает 60%, в структуре экспорта — 90—95%. Это Венесуэла, Кувейт и другие небольшие ближневосточные монархии. В периоды низких цен нефтяных шейхов выручает малая численность населения и низкая себестоимость добычи ископаемых. В южноамериканской Венесуэле таких смягчающих факторов нет, и падение нефтяных котировок оборачивается государственной катастрофой.