Через несколько дней мы встретим 2021-й год и, конечно, сделаем это с традиционными надеждами на лучшее. Однако насколько оправданы они даже после «худшего в истории» 2020-го?
На дне?
Не думаю, что России удастся оставить экономические проблемы в уходящем году. Согласно пока ещё используемому как официальный прогнозу Минэкономразвития, за приближающимся рубежом в «базовом» сценарии нас ожидают прирост ВВП на 3,3% и увеличение реальных располагаемых доходов на 3%. Однако прогноз был составлен ещё до «второй волны» ковида и не учитывал её влияния. Между тем мы видим, что существенная часть ограничений сохранится и в первые месяцы следующего года. Мы наблюдаем, насколько ограничивают себя в тратах россияне и не можем забывать, что за год долговая нагрузка на них выросла почти на 3,7 трлн рублей, а объём превышения взятых гражданами кредитов к их банковским депозитам подскочил с января по октябрь почти на 40%.
Несмотря на осторожный оптимизм властей, остаётся высокой безработица, не снижается число людей за чертой бедности, падает сумма среднего чека в розничной торговле, и при этом мы знаем:
- что 31 декабря истекает ряд отсрочек по уплате налогов и пеней;
- что спрос на новые кредиты сокращается, даже несмотря на спонсируемую правительством ставку по ипотеке.
Всё это говорит только об одном: деньги, которые притекли бы в экономику и активизировали спрос, ниоткуда не возникнут. И поэтому даже с «восстановительным» ростом всё неочевидно: мы наблюдали этим летом, как люди охотно расставались с деньгами после выхода с карантина, но тогда проблемы продолжались всего три месяца и казались вполне преодолёнными, а сейчас никто не знает, когда закончится затянувшаяся чрезвычайщина.
На 5%
бюджет следующего года меньше реальных трат уходящего
Три риска для экономики
Кроме того, перед российской экономикой встают как минимум три не чисто «экономические» проблемы.
Первая — скорее техническая: в 2020 году первый квартал в России, в отличие от Китая, стран ЕС и даже США, был вполне удачным (рост ВВП составил 1,6%, профицит бюджета — 12,4 млрд рублей, реальные доходы населения почти не изменились [снижение составило 0,2%]). В 2021-м, напротив, это будет время широких ограничений и потребительского шока, которым «аукнется» в январе активная скупка всего и вся на фоне ожидаемого после установления регулируемых цен дефицита. Как следствие, год к году падение в первом квартале составит около 5%, что резко ухудшит ожидания инвесторов, тем более в условиях, когда западные экономики покажут рост.
Вторая — это приход к власти в США администрации Джо Байдена и возможные новые санкции, на саму гипотетическую возможность которых рынок реагирует болезненно (мы только что видели это на примере «Русала»). Начало года может оказаться не слишком спокойным и по этой причине. События на «внешнем контуре» к падению инвестиций не приведут, но общего позитива не добавят.
Третья — это, конечно, вакцина: сейчас именно от неё критически зависят экономические перспективы нового года. Пока мы слышали очень дозированную информацию о масштабах и итогах её применения, и если окажется, что российские производители не могут обеспечить нужных объёмов производства (что не исключено) или, не дай бог, сама вакцина неэффективна (что менее вероятно), любые прогнозы бессмысленны, ведь для получения значимого результата нужно вакцинировать к концу весны не меньше трети населения страны.
Сегодня, я бы сказал, наша экономика «пересела» с одной иглы на другую: с нефтяной на медицинскую.
Кто будет в плюсе?
Вполне вероятно, однако, что проблемы распределятся в экономике неравномерно, и отдельные отрасли будут показывать относительно неплохую динамику.
Прежде всего это сектор, связанный с производством и переработкой сельхозпродукции. В условиях сохраняющихся контрсанкций отрасль чувствует себя уверенно, а стеснённость людей в тратах, как ни странно, будет переориентировать их с приобретения бытовой техники и/или промышленных товаров на покупку продовольствия. Я вполне допускаю новые рекорды в аграрном секторе и устойчивую ситуацию в продуктовой рознице.
Практически наверняка удержит свои позиции строительство: потенциал роста цен на жильё, который был отмечен в этом году, исчерпан, и при сохранении программы льготной ипотеки спрос может остаться достаточно высоким, тем более что хорошо известно, насколько активно инвестиции перетекают в недвижимость в условиях разгоняющейся инфляции и нестабильного курса рубля (а и то и другое, несомненно, будет отмечаться в начале нового года). Здесь главным фактором станет исход противостояния строительного лобби и руководства Банка России.
Вероятно, сохранит свою роль драйвера и финансовый сектор. Банки показали в 2020 году рекордную прибыль почти в 1,5 трлн рублей, и имеют все шансы сохранить её и в новом году. Россияне всё более активно пользуются сложными финансовыми продуктами, нарастают операции по платёжным картам и переводам. Пандемия дала сильный импульс данному сектору, и отката к более примитивным сервисам я не жду.
Проблема, однако, заключается в том, что, с одной стороны, указанные сектора вряд ли смогут переломить общий тренд на стагнацию, и, с другой стороны, развитие многих из них (розничной торговли, строительства, сервиса доставки и т. д.) предполагает скорее новую волну трудовой иммиграции, чем рост занятости и доходов самих россиян.
1,5 трлн ₽
прибыли заработали российские банки в 2020 году
Спячка «русского медведя»
Учитывая всё сказанное, предположу: никакого «восстановительного» роста экономики в 2021 году не будет. Потенциал использования накоплений населения исчерпан; бюджет будет лишь поддерживать текущий уровень расходов; кредитная экспансия неизбежно замедлится; весьма вероятный рост инфляции станет главным фактором беспокойства для граждан и поставит предел на пути снижения ставки Банком России. Росстат, конечно, не допустит негативного результата и покажет некоторый рост, но вряд ли даже официальные оценки превысят 1%. Даже самый пессимистический из ныне представленных прогнозов — Moody’s (+2,3%) — кажется мне далёким от реальности.
Если прогнозировать ситуацию в более отдалённой перспективе, следует посмотреть в качестве примера для сравнения на кризис 2014—2016 годов, который случился в относительно похожей ситуации (санкции, обесценение рубля, снижение реальных доходов и т. д.). Тогда уровень 2013 года после падения ВВП в 2015-м на 2% был достигнут только зимой 2017/18 года.
Сейчас спад ВВП будет как минимум в 2 раза больше, а серьёзной поддержки экономике никто не обещает. Я думаю, что после «привыкания» к новой реальности в 2021 году в 2022-м рост ускорится (в том числе и в условиях неизбежного завершения эпидемии) и может составить около 2%. Таким образом, мой базовый прогноз состоит в том, что к показателям 2019 года российская экономика вернётся во второй половине 2023-го и с некоторой вероятностью сможет немного разогнаться на очередном предвыборном увеличении государственных расходов.
2%
может составить рост экономики в 2022 году
Главная проблема, однако, состоит не в продолжительности одного конкретного спада, она кроется в общей потере экономикой необходимого динамизма. После краха 2009 года ВВП России на протяжении трёх лет подряд демонстрировал рост более 4%. Этому, на мой взгляд, были две причины: с одной стороны, нефть в 2011—2013 годах восстановилась до уровней, на 13,6% превышавших средний за 2008 год; с другой стороны, при падении экономики в 2009 году на 7,9% реальные доходы населения усилиями властей выросли на 1,9%. Если в 2021 году цены на нефть останутся на нынешнем уровне, это будет означать, что они замерли на 20% ниже средних показателей 2019 года, а реальные доходы по итогам 2020 года будут падать сопоставимыми с динамикой ВВП темпами. Таким образом, оба мощных «рычага», которые вытащили российскую экономику в 2010 году и позже, очевидно, не сработают в 2021-м.
Между тем «новая нормальность» близкого к нулевому роста угнетающе действует на потребителей и бизнес. Почти за 10 лет, которые истекут в 2023 году с начала 2014-го, у хозяйствующих субъектов полностью выветрятся из памяти события 2000-х годов и сформируется тактика анабиоза, нацеленная только на выживание. Иначе говоря, то, что мы сейчас видим, — это, конечно, не смерть «русского медведя», но его впадение в спячку. Срок которой определить я бы пока не рискнул…